Жизнь человека-легенды

Год назад, 14 мая в «СО» вышли воспоминания участника войны в Афганистане, доцента СОГМА Михаила Теблоева о нашем легендарном земляке Киме Цаголове под заголовком «Осетинский разведчик в Афгане». И хотя это был объемный материал, у его автора, как оказалось, в запасе еще немало интересных историй. Некоторые из них он вновь поведал читателям «СО».

Аэропорт

Больше чем через год службы в Афганистане мне и жене Варе, служившей вместе со мной, с огромным трудом дали отпуск, чтобы повидать наших троих детей и родных. Каждый день мы думали, что больше не увидим их, нервы были на пределе. Однако мы боялись и дороги в аэропорт.

Неожиданно отвезти нас вызвался Ким. Заехал на «Волге», сам за рулем. Я его спрашиваю: «Почему сам?». Он улыбнулся и говорит: «Миша и Варя! Здесь, на Афганской земле, вы стали для меня родными, и поэтому я решил сам вас доставить к самолету!». Я почувствовал некий подвох, и под нажимом Ким, в конце концов, признался, что в такой же ситуации шофер-афганец завез наших специалистов к душманам. Так они и пропали!

Я вздохнул, а Ким провел рукой по своей бороде и говорит: «Миша, крепись. Ты находишься в школе мужества, где уроков очень и очень много!»

Коран

Ким любил слушать песни Пьехи, Гурченко, других исполнителей. Раз в Кабул приехали артисты из Союза, давали концерт, и вдруг во время выступления погас свет – душманы взорвали линию электропередачи. Ким все равно смог достать букет красных роз и преподнес его Эдите Пьехе, зная, что она любит эти цветы.

А как-то ему понравилась фотография Людмилы Гурченко в журнале. Он вырезал и положил ее вместе с маленьким изданием Корана, который всегда носил с собой в железной коробочке с откидной крышкой. И вот однажды под легендой «своего» Ким вел очередные переговоры с главарем какой-то из банд. Душманы знали, что у него есть старинный Коран, к которому питали особое почтение, и поставили условие поклясться на нем.

Ким достал коробку с Кораном, откинул крышку и, увидев в ней фотографию Гурченко, обомлел: «Все. Мне конец: Коран и женщина!..». Но прежде чем передать Коран, его надо трижды поцеловать. Он поднес его к губам и пока целовал… съел фотографию. Спустя несколько лет он рассказал об этом Людмиле Марковне, и она хохотала от души.

Исход и возвращение

Как-то Цаголова вызвали к начальству и сказали, что противник узнал все его псевдонимы и о выполненных им спецоперациях, а теперь грозит взять Кима живым и жестоко отомстить за это. Кроме того, с пакистанского вертолета разбросали листовки с его портретом и обещанием награды в 100 тысяч долларов за поимку. Разведчику предложили подумать о своем дальнейшем пребывании в Афганистане.

После этих событий как-то вечером мы встретились на «психодроме» – так мы называли охраняемую нашими ребятами площадку в одном из районов Кабула, где офицеры в свободные вечера гуляли, стараясь снять стресс, успокоить себя, и заодно общались друг с другом. Я чувствую, что Ким чем-то взволнован. Вдруг он достает из кармана конверт и протягивает мне. Я подумал, что письмо адресовано мне, а он говорит: «Миша, почитай, пожалуйста, и посоветуй, что мне дальше делать?».

Письмо было напечатано на языке фарси и на русском. Прочитал его, и у меня волосы дыбом встали, такая злоба от письма исходила: «Цагол-Ахмад, Красный волк, мы тебя живым должны взять! Зачем вы пришли к нам? Мы вам всем не простим смерти наших братьев. Мы вас уничтожим. А тебя, Цагол-Ахмад, Красный волк, возьмем живым!!!»... Подписал письмо один из главарей антисоветских сил Гульбеддин Хекматияр, отправлено оно было из логова душманов – Пешавара.

Перечитав его несколько раз, я сразу сказал: «Ким, уезжай! Уезжай быстрей! Завтра же!». Следующим утром его доставили в Ташкент, а потом и в Москву.

Однако уже через три дня ему позвонил маршал Ахромеев, попросил приехать и сказал: «Ким, нужно вернуться обратно в Афганистан!». И он вернулся, но проводил свою разведывательную работу и по нейтрализации боевиков в тех провинциях, где его еще не знали, пробыв в Афганистане до вывода наших войск.

Политический демарш

Июнь 1983 года, мы далеко от Родины, но в курсе всех событий, происходящих в нашей стране. Наряду с другими членами военно-партийно-профсоюзного актива ограниченного контингента советских войск в Афганистане я и Ким Цаголов приглашены в наше посольство в Кабуле. Предстоит обсуждение материалов последнего Пленума ЦК КПСС по улучшению идейно-воспитательной и организационно-партийной работы. Посол Табеев говорил о подрывной деятельности душманских банд, засылаемых из Пакистана, о том, что революционный процесс развивается остро, что партия призывает нас к пониманию ситуации…

После него слово дали Киму Цаголову. С длинной густой бородой, в камуфляже, одетом на матроску, он вышел к трибуне твердой походкой. Спокойным проницательным взглядом посмотрел в зал, будто хотел рассмотреть всех, и начал свою речь: «Товарищи! Нам необходима правильная политическая линия. За ошибки в политике расплачиваться приходится нам. Товарищи, почему мы здесь оказались? Не то мы делаем, не то!.. Развязанная война – одно из тяжких преступлений ХХ века, дискредитировавших социализм, это надругательство над целями и идеями Октября. Почему у нас в стране должно быть две «правды»: одна – для членов партии, другая – для беспартийных? Те, кто развязал эту войну, знают: за все придется отвечать!..»

В зале гробовая тишина! Всем не верится, что они слышат эту откровенную мужественную речь с высокой трибуны посольства. А потом начались аплодисменты. Еще несколько месяцев назад у меня было другое мнение по поводу нашего нахождения в Афганистане. И вот теперь я нашел подтверждение и своим более поздним мыслям: чем быстрее мы отсюда уйдем, тем будет лучше для нас и афганцев! Я толкнул в бок товарища, с которым сидел рядом: «Это мой земляк. Он – осетин!».

Мудрое выступление Кима, его уверенность заставили всех задуматься, но впоследствии он был сильно наказан за эту откровенность.

17 августа 1987 года полковник Ким Цаголов направил письмо министру обороны СССР Дмитрию Язову: «Опыт пройденного однозначно убеждает в том, что афганская проблема не может быть решена только вооруженными средствами. Советское руководство, принимая решение о вводе войск, не изучило национальную и историческую специфику Афганистана. Эта страна в течение многих столетий сопротивлялась различным завоевателям, и любого вооруженного иностранца афганцы воспринимают как оккупанта. Необходимо предпринять принципиально новые шаги, учитывающие уроки прошлого и реально сложившуюся обстановку в стране».
В 1989 году за публичную критику афганской кампании Цаголов был уволен из армии.

Кто же он, Ким Цаголов?

Мало кто знал из слушавших речь полковника Цаголова в посольстве СССР в Афганистане в 1983 году, что перед ними – автор более 300 печатных публикаций, изданных в СССР и странах Европы, Азии, Африки и Латинской Америки. Член Союза писателей СССР, кандидат исторических и доктор философских наук, удостоенный 28 государственных наград и почетных знаков СССР, Афганистана, Польши, а также высшей награды Советского комитета мира – медали «Борец за мир».

По возвращении из Афганистана генерал-майор Ким Цаголов в разное время был директором Института народов России, заместителем министра по делам национальной политики, а после реорганизации – по делам федерации и национальностей России вплоть до 2000 года.

Многие его сослуживцы по Афганистану и в министерствах и не подозревали, что рядом с ними работает человек-легенда. А я снова и снова благодарю судьбу, что мне повезло познакомиться и тесно дружить с ним на протяжении двух лет службы в Афганистане!

Автор: М. ТЕБЛОЕВ, доцент СОГМА, ветеран войны в Афганистане.

Оригинал статьи на страницах газеты Северная Осетия
 

[ назад ]